Секстины

В прошлое гляжу я обречённо:
Поисками смысла увлечённый,
Жизнь растратил, чтоб найти ответ.
Но ответа и теперь не знаю,
Только с горечью подозреваю,
Что искал того, что в жизни нет…

Потерпев от жизни пораженье,
Начинаешь новое сраженье,
В мясорубку брошенным солдатом.
И, в награду получая раны,
Снова в драку лезешь, как ни странно,
С тем же предрешённым результатом.

"Ты должен жабу проглотить,
Чтоб этот мир переварить",
Преодолев позывы рвотные.
Но это блюдо - не приму,
И, если жизнь мила ему,
Пусть торжествует земноводное.

Смотреть, не видя, и, не слыша, слушать,
Разжаловать в служанки тела душу -
И можно жить счастливо и беспечно.
Вот только жаль такого человека:
Похож он на счастливого калеку,
Не знающего о своём увечье.

"Мудрость множит печали", напрасно
К ней стремишься, ты станешь несчастным.
Умник с тезисом этим знаком.
Но, признавши его справедливым,
Ни за что быть не хочет счастливым,
Беззаботным, пустым дураком.

Забыв о человечества заботах,
Легко прожить счастливым идиотом.
Незнание проблем - основа счастья.
Так жить без плача можно, несомненно,
Но я не заплачу такую цену:
Пусть скорбь-палач мне сердце рвёт на части.

Как хочется, чтоб захотелось жить!
Чтоб хоть немного жизнью дорожить,
Чтобы радоваться ей, пусть ненадолго!
Но жизнь как лямку мы должны тянуть,
Не прерывая свой унылый путь
Лишь по привычке и из чувства долга.

Зачем мне нужно жизни продолженье,
Усталости и скорби умноженье,
Найти давно пытаюсь веский довод.
Но лишь сознанье, что я близким нужен,
Для жизни слабым оправданьем служит…
Единственный здесь задержаться повод.

К тому, о чём не знаешь достоверно:
Прекрасно, безразлично или скверно,
Стремиться до поры довольно глупо.
Поэтому не тороплю свиданье
Со смертью, в терпеливом ожиданьи,
Покуда в свой черёд не стану трупом.

Когда всё время думаешь о смерти,
То с жизнью примиряешься, поверьте,
Привыкнув к мысли, что она - лишь прах.
Так, мысленно в забвенье погружаюсь,
Я ежедневно с суетой прощаюсь,
И отступает перед жизнью страх.

Когда от жизни сильно устаёшь,
То смерть хоть напрямую не зовёшь,
Не будешь огорчён её приходу.
Но только слышишь от неё звонок,
То вскакиваешь, чтоб закрыть замок,
Жить хочет неразумная природа.

Если ты лишён уединения,
Время отдав людям на съедение,
Ты свободен только на бумаге.
Нужные заботы иль ненужные
В плен тебя забрали без оружия,
Жизнь твою сжирают хронофаги.

Если дело касается тела,
То меня можно сравнивать смело
С бегемотом за тонкой работой.
Но коль дело доходит до мысли,
Я в работе хоть сколько-то смыслю,
Чтобы сделать достойное что-то…

Будь в наше время Кантом иль Спинозой,
Воспринимать слова твои серьёзно
Не станут ни за что и никогда.
Но всех твои интересуют взгляды,
Коль скоро выступаешь ты с эстрады,
Иль на футбольном поле ты звезда.

Вся жизнь моя - лишь к жизни подготовка,
Перед её началом тренировка,
Всё кажется - она не началась.
Я жду её рождения момента,
Не замечая финишную ленту,
Где Смерть уже итога заждалась.

Прожить хоть день, как хочешь только ты,
Осуществить забытые мечты,
Побыть самим собой хотя бы сутки!
За этот день я б отдал целый год
Забот, тревог, бессмысленных хлопот,
Что жизнью мы зовём, как видно, в шутку.

Среди теней закопанных талантов:
Художников, учёных, музыкантов.
Как по погосту целый день брожу я.
Я вижу призрак в каждом из прохожих,
И те, похоже, понимают тоже,
Что проживают жизнь они чужую.

Жизнь состоит из проводов желаний,
С надеждами почившими прощаний
И планов торопливых похорон.
По мелочам свои растратив силы,
Вдруг замечаешь, что одни могилы
Остались у тебя со всех сторон.

Когда последних счёт пойдёт минут,
Мне будет жалко мыслей, что умрут
В моём мозгу, как позабытый узник.
Я выпустить на волю их не смог,
И гибнущих невольников упрёк
В последний час мне ляжет тяжким грузом.

Пусть говорить о главном - смысла нет,
Недоуменье - на него ответ
Иль у виска обидное крученье.
Но мысли вновь кидаю в пустоту,
Лелея безнадёжную мечту,
Что хоть одна дойдёт до назначенья.

"Не быть ни господином, ни рабом,
Не задаваться и не биться лбом", -
Таков рецепт свободы человека.
А пресмыкаться и стремиться ввысь,
Не забывая смачно плюнуть вниз, -
Таков девиз рабов любого века.

"Всегда во всём опережая всех,
Любой ценой достигнутый успех", -
У победителей - такое кредо.
Но если себя хочешь уважать,
То лучше пораженье одержать,
Чем вместе с ними потерпеть победу.

Всю жизнь идёшь, не можешь не идти,
Хоть знаешь сам: на жизненном пути
Ты не найдёшь того, что ждёшь от жизни.
Но, как бы ни хотелось умереть,
А жизнь всю жизнь приходится терпеть,
Ведь смерть была бы верхом эгоизма.

К продленью жизни прилагать старанья,
Из страха смерти продлевать страданья,
По рассужденьи здравом смысла нет.
Никто не знает, что нас ждёт за гранью…
Вся наша жизнь - сплошное умиранье,
Растянутое на десятки лет.

Если верить в жизнь загробную,
В ту, где чьей-то волей злобною,
Мир - как наш, такой же точно,
Из тюрьмы, где мы с рождения,
Не видать освобождения,
Стал пожизненный - бессрочным.

Жизнь как щепкой море нами вертит:
Вознесёт на гребень, вниз бросает,
Сотни тысяч раз перевернёт,
И с размаху на утёс швырнёт.
Нами бессознательно играет,
Чтобы выбросить на берег смерти.

То, что до горизонта не дойти,
Давно ребёнку каждому известно,
Но есть такие, что пустились в путь.
Пусть за него не смогут заглянуть,
К недостижимой цели интересно
Стремиться, смысл обретя в пути.

Из семечка мог вырасти цветок,
Но мир к таким зародышам жесток,
Из тысячи один лишь прорастает.
Другие же - без пользы пропадут,
И, не свершив возможное, умрут,
О даре их никто и не узнает.

Поэты сплошь народ смешной и вздорный…
Поэзии все возрасты покорны,
Нас как луна сомнамбулу влечёт.
Должна идея воплотиться в форму,
И мы стремимся к этому упорно,
Пусть стих потом никто и не прочтёт.

Любой поэт, по сути, мазохист,
Когда берёт бумаги чистый лист
И проливает пот над ним и слёзы,
Чтобы размер и рифмы подобрать,
И с помощью метафор переврать
То, что спокойно мог поведать прозой.

Неважно, был ли брошен взгляд,
Вдохнул ли кто-то аромат,
Ведь роза - остаётся розой.
Но, коль их некому читать,
Разумно ли ещё считать
Стихи - стихами, прозу - прозой?

Если мысли просятся наружу,
Подбираешь долго и натужно
Подходящие для них слова.
Всё страдаешь, творчеством недужный,
Зная: это никому не нужно,
Сыщешь ты читателя едва…

Разворот к капитализму
(Если он не сделан спьяну)
Вызван мозговым изъяном.
Новый шаг к свободной жизни -
По рассудку справить тризну,
И на ветки, к обезьянам.

Чтоб управлять спокойно нацией,
Веди народ свой к деградации:
Жри, потребляй без рассуждения!
Но поколенье потребителей
Стать не сумеет победителем,
И ждёт потомков вырождение.

Жаждешь у людей войти в доверие?
Уважай любые суеверия,
Ритуалы с важностью блюди.
Если скрыть сумеешь ум и знания,
Ждут тебя всеобщее признание
И надежда выбиться в вожди.

Наставленья принимать послушно,
А потом со всеми вместе, дружно
Исполнять без всяких рассуждений.
Тот, кто так по жизни поступает,
Непременно сам себя считает
Человеком твёрдых убеждений.

Нашему растущему сознанью
Информационное питанье
Требуется, как для тела пища.
От религиозного дурмана
Сплетен и рекламного обмана,
Наш рассудок глупостями дрищет.

Худшие сердечные раненья -
Результаты недоразуменья:
Ты готов кричать от дикой боли,
Если кто-то словом задевает
И покров забвения срывает,
В кровь содрав душевные мозоли.

Либералы здорово умеют
Проклинать покойного тирана.
Если он живой - дохнуть не смеют,
А потом - отчаянно смелеют…
В раж войдя, бесстрашные пигмеи
Мёртвого судили великана.

Пошёл Христос для бедных на мученья,
Чтоб провести их в райские врата,
Но продали попы его ученье,
Богатым передав для развлеченья,
Оставив бедным только поученья,
В раю приватизировав места.

40 лет как 40 дней,
Дат немного есть грустней -
С молодым самим собой прощанье.
Но, по прошлому скорбя,
Можно верить про себя,
Видя новой жизни обещанье.

Нравятся мулле, попу, раввину
Предком почитать комочек глины,
А благочестивая сестра
С радостью ведёт род от ребра.
Только лишь безбожные смутьяны
В родственниках чистят обезьяну.

Профессор философии у Канта
Не понял рассуждений трансцендентных,
Но вынужден был их преподавать,
И, предлагая темы рефератов,
Он сильно изумлял своих студентов
Предупреждением: "Не кантовать!"